6 Клиническая Больница В Москве Куда Везли Чернобыльцев
Содержание
Городская клиническая больница № 6, а
В комплекс зданий Басманной больницы входит бывший усадебный дом Н.Н. Демидова, построенный в 1779-1791 гг. Архитектура здания довольна внушительная: центр главного корпуса закрыт 2 флигелями, а архитектуру фасада усиливают ниши с многофигурными барельефами. В результате пожара в 1812 году первоначальная отделка интерьеров была уничтожена. Во время реконструкции здания, которая проводилась в 1837 году, был выстроен новый парадный вестибюль. В 1837 в усадьбе был размещен Сиротский приют, и к восточному торцу здания была пристроена небольшая церковь Успения Анны. В годы Великой Отечественной войны Басманная больница стала военным госпиталем, о чем свидетельствует наличие мемориальной доски на главном здании.
На территории больницы работает Консультативно-лечебный спинальный центр г. Москвы, предназначенный для восстановительного лечения больных с поражением спинного мозга, параличами (парезами) верхних и нижних конечностей и нарушением функций тазовых органов, а так же Лечебно-диагностический гастроэнтерологический центр и Московский городской центр КВЧ-терапии.
С течением времени проводились реконструкции зданий и достраивались дополнительные корпуса, но без сильного вмешательства в архитектуру главного здания. Все отделения отличаются повышенным уровнем комфорта и оснащены современным диагностическим оборудованием.
Городская больница №6 предлагает самые современные методы проведения операций. Например, в отделении травмы кисти руки операции проводятся под оптическим увеличением. В хирургическом отделении больницы используются видео-лапароскопические методы лечения, в частности при панкреатитах, холециститах, внематочной беременности и спаечной болезни.
Немаловажным является и тот факт, что 6 Городская клиническая больница предлагает довольно высокий уровень профессиональной диагностики и лечения, ведь здесь работают врачи с высокими достижениями в своей области: два доктора наук, 14 кандидатов медицинских наук, 72 врача имеют высшую и первую квалификационную категорию.
- При переводе граждан по медпоказаниям из одной категории здоровья в другую или при оформлении инвалидности назначаются пособия пожизненно или до полного восстановления трудоспособности.
- Также чернобыльцам льготы назначаются на время нетрудоспособности в размере полного оклада.
- При наличии в семье детей до 14 лет начисляются компенсации на покупку продуктов питания.
Другие жены тоже приезжали, но их уже не пустили. Были со мной их мамы… Мама Володи Правика все время просила Бога: «Возьми лучше меня». Американский профессор, доктор Гейл… Это он делал операцию по пересадке костного мозга… Утешал меня: надежда есть, маленькая, но есть. Такой могучий организм, такой сильный парень! Вызвали всех его родственников. Две сестры приехали из Беларуси, брат из Ленинграда, там служил. Младшая Наташа, ей было четырнадцать лет, очень плакала и боялась. Но ее костный мозг подошел лучше всех… (Замолкает.) Я уже могу об этом рассказывать… Раньше не могла… Я десять лет молчала… Десять лет. (Замолкает.)
Информация о состоянии здоровья и об изменениях состояния здоровья чернобыльцев и их потомков подлежит включению в Национальный радиационно-эпидемиологический регистр, представляющий собой государственную информационную систему персональных данных граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на ЧАЭС, которая создается в целях обеспечения учета изменений состояния здоровья таких граждан в течение их жизни. Формирование и ведение регистра осуществляются для использования результатов медицинского наблюдения за состоянием здоровья зарегистрированных в нем граждан. Регистр содержит информацию о зарегистрированных в нем гражданах: СНИЛС, регистрационный номер, ФИО, дата рождения, пол, адрес места жительства (пребывания), паспортные данные, документы, подтверждающие отнесение гражданина к этой категории, сведения о воздействии радиации, которому подвергся гражданин, сведения о заболеваниях, имевшихся у гражданина до воздействия радиации, результаты диспансеризации, сведения об изменениях в состоянии здоровья, дата и основание исключения из регистра.
Были проведены различные мероприятия, в том числе в 2007 — 2012 годах к ноябрьской и апрельской датам организованы выезды чернобыльского актива в ТОК «Судак» (Украина), зарегистрирован и издаётся собственный печатный орган — газета «Чернобыльский вестник» и сайт СЧМ, создаются школьные музеи и экспозиции о подвиге чернобыльцев-москвичей, проводятся уроки мужества в образовательных учреждениях, издаются книги, плакаты, фильмы, учреждён и проводится округах конкурс детского творчества «Чернобыльская звезда».
Профессор Киндзельский выбрал иной метод лечения: внутривенно вводил в кровь стволовые клетки. В течение нескольких суток они выполняли функции костного мозга, затем умирали и выводились из организма. А тем временем собственный костный мозг больного отдыхал, выходил из криза, и человек постепенно выздоравливал.
Городская больница №6 предлагает самые современные методы проведения операций. Например, в отделении травмы кисти руки операции проводятся под оптическим увеличением. В хирургическом отделении больницы используются видео-лапароскопические методы лечения, в частности при панкреатитах, холециститах, внематочной беременности и спаечной болезни.
Заболевание, вызванное радиоактивным облучением. Поражает костный мозг, щитовидную железу, печень. В зависимости от мощности облучения может вызывать раздражение горла и слизистой, конъюнктивит, покраснение кожи лица и рук, ожоги, головокружение, рвоту, потерю сознания, сильную головную боль.
Припять. Эвакуация в Москву и Киев первых 150 пострадавших от радиации завершена. В больницу обращаются новые. Основные симптомы — тошнота, головная боль, ожоги и «ядерный загар». Замглавврача распоряжается собрать всю одежду ночных пациентов в пластиковые мешки и сложить их в подвале. «Чтобы не облучиться», — поясняет врач. Одежду уносят в подвал, но вскоре прибывший дозиметрист фиксирует в нём превышение допустимого уровня радиации в полтора раза. Персонал спешно покидает подвал, бросив пластиковые мешки. Они лежат там до сих пор.
«И российские, и международные специалисты пришли к выводу: да, вина операторов есть, но такой тип реакторов в определенных условиях можно ввести в нестабильные параметры работы. Непосредственное начало аварии – нажатие кнопки аварийной защиты, после которой реактор должен был остановиться, а он начал разгоняться», – объясняет профессор РАН Андрей Ширяев.
Проще говоря методика Гейла заключалась в том, что сначала уничтожался собственный костный мозг больных и подсаживался им чужой. Ошибка была в том, что для удачной трансплантации чужого костного мозга, необходимо было 36 параметров, и чтобы хотя бы по 18-ти из них между костным мозгом донора и реципиента было совпадение. В Москве совпадало в лучшем случае 5-6 параметров и поэтому мозг не приживался, и пациенты умирали.
«Когда мы уезжали, навстречу шли колонны военных, полностью в форме химзащиты. А мы ехали даже без марлевых повязок. По дороге нас останавливали, проверяли уровень радиации, заставляли переодеваться. Но я каким-то образом сохранила свою джинсовую юбку. Потом, уже в августе, у меня выявили очень высокий уровень радиации. Стали выяснять, где я была и что делала, и выяснили, что «фонит» юбка».
Критики хвалят «Чернобыль» за детали – реквизит, костюмы, предметы быта и отсутствие той самой «развесистой клюквы», которая так часто сопровождает фильмы о Советском Союзе. Интерес к ленте повышенный, как на Западе, где о катастрофе 1986 года знают довольно мало, так и в бывших союзных республиках.
«Именно в Чернобыле я впервые задумался о Боге. Крестился, правда, только через несколько лет, в 1999 году, но сегодня я не сомневаюсь, что нельзя все списывать на человеческий фактор. Чернобыльская трагедия — следствие не только халатности, но и бездуховности. Патриарх Пимен в те страшные дни сказал: «Вот дьявол и воскурил себе свечку», — говорит Георгий Саовов.
- Если Вы планируете выезжать в эндемичную по клещевому энцефалиту территорию необходимо пройти полный курс вакцинации от клещевого вирусного энцефалита. О прививке нужно позаботиться заранее, минимум чем за 21 день до поездки (при экстренной схеме вакцинации). Вакцинация проводится круглогодично, без календарных ограничений. Если Вы сделали прививку в сезон передачи клещевого энцефалита, следует ограничить посещение леса и других мест, опасных в отношении укусов клещей, в течение 14 дней, этого времени будет достаточно для выработки иммунитета.
- В экстренных случаях, когда Вы не успеваете сделать прививку перед выездом на неблагополучную по клещевому энцефалиту территорию, можно ввести человеческий иммуноглобулин против клещевого энцефалита (доэкспозиционная профилактика). Действие препарата проявляется через 24 — 48 часов и продолжается около 4 недель. Не следует преувеличивать эффективность подобного мероприятия. Защитное действие иммуноглобулина значительно слабее прививки.
Смертность за последние десять лет увеличилась на 23,5 %. От старости умирает 1 человек из 14, в основном трудоспособные – 46–50 лет. В наиболее зараженных областях при медицинском осмотре установлено: из 10 человек – семь больных. Едешь по деревням, и тебя поражает территория разросшихся кладбищ…»
Где лечат чернобыльцев в москве 2022
Здесь работают специалисты – врачи высшей категории, доктора и кандидаты медицинских, биологических и психологических наук. В клинике получают специализированную медицинскую помощь люди, пострадавшие в радиационных авариях, катастрофах и стихийных бедствиях.2.
За истекший период времени, кроме проводимой большой организационной работы, с участием Комитета общественных связей Правительства Москвы учреждёна памятная дата — 30 ноября День завершения строительства объекта «Укрытие» — «Чернобыльский день Победы», который с 2006 года стал официальным мероприятием города Москвы в честь ветеранов Чернобыля.
Одной из востребованных, но достаточно дорогостоящих медицинских услуг, является протезирование зубов. На сегодняшний день для поддержки населения предусмотрены государственные программы по предоставлению льгот отдельным категориям граждан, к которым относятся и чернобыльцы. Рассмотрим возможность получения данной услуги на льготном основании для таких лиц.
В направлении указываются данные о состоянии здоровья гражданина, отражающие степень нарушения функций органов и систем, результаты проведенных обследований и лечения, а также название исследования, на которое направляется пациент, или профиль специалиста.
К сожалению, время дает о себе знать и, особенно, у ликвидаторов аварии на Чернобыльской АЭС. Подкашивает здоровье не только старость, но и радиационное облучение, полученное ими тридцать лет назад. В работах по ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС приняли участие 3656 граждан Республики Татарстан. На сегодняшний день в живых осталось чуть более двух тысяч человек.
Четверо работников кафедры возглавляют научные общества: Б.И.Долгушин (Общество онкорадиологии), М.Б.Долгушин (Общество молекулярной визуализации), В.Е.Синицын (Общество кардиорадиологии), И.Е.Тюрин (Общество Торакальной радиологии). Проф. В.Е.Синицын был Президентом Европейского общества кардиовизуацизации, Конгресса Европейского общества радиологов (2014). И.Е.Тюрин является Вице-президентом Российской ассоциации радиологов, Президентом ежегодных Конгрессов ассоциации 2013 г. и в 2014 г.
История недостроенной республиканской клинической больницы или как её называют чаще — ожоговым центром, тесно переплетена с Чернобыльской катастрофой. После взрыва на ЧАЭС жителям Припяти нужно было предоставить новое жилье от государства. В то время активно строилось жилье на Троещине и начинал застраиваться Харьковский массив. Большая часть пострадавших получила квартиры на Троещине. Киевляне смотрели на припятцев косо — они «отобрали» у них более 3500 тысячи квартир, ведь в те времена квартиры не покупали, а получали от государства.
Лаборатория стала одним из крупнейших центров радиобиологических исследований в СССР. Значимость радиобиологических исследований потребовала расширения фронта работ. Так родился Институт биофизики – основа современного Федерального медицинского биофизического центра им. А.И. Бурназяна ФМБА России.
Если вам интересно участие в такой программе, вы можете обсудить этот вариант с лечащим врачом. Клинические исследования представляют собой достойный вариант для женщин с раком молочной железы любой стадии. Доктор расскажет о вариантах лечения, ожидаемых результатах и возможных побочных эффектах.
Институт биофизики стал пионером в области создания радиофармацевтических препаратов для диагностики и лечения различных заболеваний человека, в том числе лучевой болезни. В 1972 году после испытаний на различных воинских контингентах, включая экипажи атомных подводных лодок, Институт биофизики зарегистрировал эффективный радиопротектор, который получил название Б-190 в честь А.И. Бурназяна. Сегодня Б-190 является табельным препаратом для немедленного применения при гамма- и гамма-нейтронном облучении на объектах Госкорпорации «Росатом», Минобороны и МЧС. В институте разработаны противорадиационные аптечки для персонала атомных объектов и населения.
Советская номенклатура умалчивала, что лечение в Киеве было более эффективным. Еще одна замалчиваемая история Чернобыля , которая превратилась в миф. По советской версии, всех облученных ликвидаторов и работников станции лечили в Москве. Украинским врачам запрещали ставить диагноз «лучевая болезнь».
По советской версии, всех облученных ликвидаторов и работников станции лечили в Москве. Украинским врачам запрещали ставить диагноз «лучевая болезнь». Опыт, полученный после военных ядерных испытаний, был засекречен. А медикам надо было спасать людей. И они с этим справились. Об этом говорится в сюжете программы ТСН. Все, кто получил лучевую болезнь, они уже давно умерли. Люди добрые — я живой! На фото они втроем — уже после лечения. Ликвидаторы Леонид, Иван и Петр Шавреи.
На видеосвязи из Пекина — доктор Роберт Гейл. Это именно тот американский врач, которого допустили к чернобыльцам в 6-й клинике Москвы. Сейчас, в году, нет ничего такого, чего бы у нас не было в м. Если бы завтра произошла авария с выбросом радиации — ее жертв лечили бы точно так, как чернобыльских ликвидаторов», — говорит Роберт Гейл. Доктору Киндзельскому запретили продолжать подсадки костного мозга.
Эффективность подсадок костного мозга исследовал сын доктора Виктора Клименко, одного из врачей, которые спасали чернобыльцев. Сергей тогда был студентом. Через 25 лет провел собственное исследование. Выводы пациентов — менее научные, но эмоциональные. И начали сравнивать.
Заведующий Специализированным центром — врач высшей квалификационной категории Фатыхова Флория Магафуровна. Казань ул. Оренбургский тракт, д. Пациентами центра могут быть лица, подвергшиеся воздействию радиации ПВР , в Республике Татарстан около 3 тыс. Основанием для постановки на учет в Специализированный центр является наличие удостоверения, подтверждающее факт воздействия радиации и направления из медицинского учреждения. Категории граждан, подвергшихся воздействию радиации, имеющих право наблюдаться в центре медицинской помощи лицам, подвергшимся воздействию радиации: — граждане, участвовавшие в ликвидации последствий Чернобыльской катастрофы в гг. Обращаем внимание! Указанные категории граждан должны иметь удостоверение гражданина Российской Федерации, подтверждающее факт воздействия радиации, установленного образца за исключением детей, участников ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС.
«Я вижу результат своего труда, в частности, наши дети, начиная с 2011 года, становятся лауреатами международного конкурса „Звезда Чернобыля“. Хочу сделать все от меня зависящее, чтобы люди всегда помнили о тех, кто закрыл их от радиации, рискуя собственной жизнью, своим здоровьем. Чтобы ничего похожего на чернобыльскую беду никогда не повторилось. Ведь самое страшное даже не то, что аварии случаются, а то, что из произошедшего человек не извлекает уроки. », — говорит ликвидатор.
«На первой же оперативке сообщили, что из нашей больницы в Чернобыль уехали трое врачей-добровольцев. Это были специалисты, давно изучавшие вопросы борьбы с последствиями воздействия повышенной радиации на организм. В нашем городе врачи уже тогда разработали и освоили уникальные методы лечения лучевой болезни», — рассказывает Ольга.
Жительница подмосковного Электрогорска Ольга Бобинова — участница ликвидации последствий чернобыльской катастрофы,12 лет проработала на АЭС в лаборатории бактериологии, а сегодня руководит отделением «Чернобыль» в городском «Боевом братстве». О том, как вместе с мужем работала ликвидатором «в зоне» — мертвой Припяти и как сегодня защищает интересы чернобыльцев, Ольга Валентиновна рассказала корреспонденту Электрогорского Информагентства.
В 2000 году мужа Ольги пригласили на работу в Электрогорский научно-исследовательский центр по безопасности атомной энергетики (ЭНИЦ), и семья переехала в Подмосковье. Сергей был занят работой в центре, а Ольга привыкала к новому месту трудно. Спасла работа в областном отделении «Союза Чернобыля России», где она стала заместителем председателя и членом правления.
Чтобы хоть как-то компенсировать людям нанесенный вред, есть закон о социальной защите пострадавших от воздействия радиации. Когда в 2005 году обсуждалось изменение льгот, люди со всей страны съехались в Москву и собрались на Горбатом мосту, чтобы отстаивать свои права — и отстояли, отмечает ликвидатор.
У каждого пострадавшего прибором для замера активности произвели замеры, внезапно сразу у нескольких человек открылась рвота. В углу ординаторской стояло ведро, и три человека подбежали и одновременно начали рвать в это ведро. В перерывах между рвотой попутно рассказывали присутствовавшим здесь терапевтам о том, что точных уровней излучения никто не знает, что на станции везде грязь и разрушения, а сама ЧАЭС представляет собой сплошное радиационное поле.
Валера Перевозченко после капельницы тоже почувствовал себя лучше, но лежал молча, отвернувшись к стене. Весь в ожоговых пузырях был Толя Кургуз, а на некоторых частях тела кожа вообще лопнула и висела лохмотьями. Он жаловался, что все тело превратилось в сплошную боль, а при каждом мимическом движении корка, покрывшая его лицо, лопалась, и причиняла еще большие страдания. Примерно в таком же состоянии находился Петр Паламарчук, который вынес Володю Шашенка из атомного кошмара.
В приемном покое мы уже израсходовали всю одежду. Остальных больных просто заворачивали в простыни. Запомнила я и нашего лифтера В. Д. Ивыгину. Она буквально как маятник успевала туда-сюда. И свое дело делала, и еще за нянечку. Каждого больного поддержит, до места проведет.
Диспетчерская «Скорой помощи» располагалась по соседству с приемным покоем в здании больницы г. Припять. Одновременно в помещении, где принимали больных, можно было обработать до 10 человек, но никак не десятки, как пришлось в ночь и утром 26 апреля. Здесь имелся ограниченный запас чистого белья и всего одна душевая установка. Правда, при обычном ритме жизни города этого вполне хватало.
И все-таки, как и при локализации аварии, так и при оказании помощи пострадавшим, тесно переплелись самоотверженность персонала и неготовность соответствующих служб встретить такую беду. Почему сначала не действовал санпропускник самой атомной станции? Почему не сработала в полном объеме система обработки больных на случай массового поражения людей? Да и саму методику оказания первой помощи в случае радиационного поражения удалось применить не сразу и не полностью. Это вопросы в адрес руководителей медицинской службы. Лишь благодаря мужеству и самоотверженности рядовых медицинских работников, водителей «Скорой помощи», пренебрегших во имя дела опасностью, удалось поддержать пострадавших на первом этапе их лечения.
Это еще один урок, который преподал нам Чернобыль.
6 Клиническая Больница В Москве Куда Везли Чернобыльцев
И сегодня от всей нашей семьи, я хочу
выразить глубокую, искреннюю благодарность Исаевой Татьяне Сергеевне, врачу анестезиологу-реаниматологу УЗ6-я городская клиническаябольница «Отделение анестезиологии и реанимации»
за бескорыстный и благородный труд, за её высочайший профессионализм, моральную и психологическую поддержку, за чуткое отношение к пациентам, внимание и доброту.
Хочу выразить огромное человеческое спасибо и огромную благодарность лечащему врачу 6 ГКБ Травматолого-ортопедическое отделение 8730; 3 Знавец Григорию Александровичу за его внимательное отношение, высокий профессионализм и быстроту решений. Он очень внимательный, задает необходимые вопросы, настраивает на благополучный исход, а для меня это очень важно.
Также выражаю благодарность заведующему Травматолого-ортопедическое отделения 6ГКБ Даниленко Олегу Анатольевичу как опытному руководителю и организатору проведения качественного лечения. Он грамотно профессионально ознакомился с моей историей болезни, жалобами, состоянием здоровья на данный момент. Грамотно назначил всевозможные необходимые консультации специалистов.
В течение всего пребывания в стационаре врачи ежедневно были на обходе, всегда доброжелательные, отзывчивые, доходчиво отвечали на интересующие меня вопросы.
Про таких говорят «Врач от бога»!
Вселяют надежду только на лучшее.
От всей души желаю успехов в дальнейшей работе на медицинском поприще по восстановлению здоровья граждан и спасению человеческих жизней.
Хочу выразить благодарность лечащему врачу первого пульмонологического отделения ,Примаку Сергею Владимировичу.За профессионализм,человеческое отношение и психологическую поддержку,которое он оказывал на протяжении лечения моего отца,Ситника С.С.в данной больнице.Огромное спасибо и побольше бы таких преданных своему делу врачей.Здоровья и сил Вам!С уважением,Анна.
Хочу отметить работу процедурного кабинета, где во всех сменах мед.персонал аккуратно и внимательно, с любовью проводил все необходимые процедуры. За 20 дней моего лечения и получения капельниц, уколов у меня не было ни одного синяка. Извините за подробности, всю беременность меня пугали процедурой клизмы перед родами. Но даже эта censored прошла легко и безболезненно.
В отделение остеомиелитов (гнойно-хирургическое) 6-ой минской больницы попала случайно. О существовании таких проблем раньше даже не слышала. Ни одной операции не было за 60 лет жизни, а тут сразу шесть (на ноге, осложнённый перелом). Началась эпопея в Москве почти три года назад, продолжилась в Минске. Теперь твёрдо знаю: медицина это не место и не техническое оснащение, медицина это ЛЮДИ, их квалификация, мастерство и человеческие качества. Это присутствует у докторов отделения и у всего медперсонала на самом высоком уровне. Чуткие, внимательные, добросовестные, очень грамотные специалисты! В моём случае пришлось исправлять ошибки других врачей. Исправляли без лишних слов, с нацеленностью на максимально хороший результат. Огромное спасибо! Нижайший поклон оперировавшему меня зав.отделением Зайцеву Михаилу Федотовичу, увидевшему суть проблемы, которую не разглядели в российской столице. Взгляд внимательный, ум светлый, руки золотые! Лечащим докторам Александру Ивановичу Федорашко и Сергею Вячеславовичу Рощину глубокая признательность: вдумчивые и надёжные целители. Медсёстры, санитарочки, работники кухни — все добросовестные, аккуратные, душевные люди, облегчают состояние даже просто своим присутствием. Всем огромная благодарность! К отзыву присоединяется вся наша сдружившаяся палата: Бабарыкина Тамара, Егорова Татьяна (лечащий врач Довгалевич Иван Иванович), Родионова Екатерина. У всех о живительной атмосфере отделения остались самые благоприятные впечатления.
Анатолий Степанович Дятлов Чернобыль
На похвалу в работе Анатолий Степанович был скуп, принимал выполнение работы как должное, но мог постоять перед начальством за работника цеха, если ему предлагали незаслуженно его наказать. Для разговора по душам, в случае необходимости, он был открыт как простому рабочему цеха, так и инженеру, никогда не кичился занимаемой должностью.
Реальная техническая причина аварии для специалистов АЭС с РБМК, в том числе и ЧАЭС, становилась понятной из комплекса мероприятий, которые стали срочно реализовываться на блоках РБМК. Конечно, мы не знали всех подробностей событий на БЩУ-4 и 4-м энергоблоке. Но как-то не верилось, что Дятлов, которого мы знали как начальника, как специалиста, который всегда жестко, пунктуально требовал выполнения инструкций, вдруг позволил в своем присутствии сделать нарушения, которые приписываются персоналу, а уж тем более приказал напропалую нарушать инструкции. Да и никто из ребят – операторов 4-го блока – очевидцев событий (многие из них тогда еще были живы), при общении в 6-й больнице ни о чем подобном не говорил. Конечно, в ходе обсуждений были высказывания, что не надо было делать ту или иную операцию, например, подниматься после провала мощности и т.п., но это все рассуждения из серии «знать бы, где упаду, соломки бросил». Суть в том, что персонал делал только то, что имел право делать по действующим в то время инструкциям, а это никакое не нарушение.
Телятниковым и многими другими участниками ликвидации этой катастрофы, к большому сожалению, многих уже нет в живых. В очередную 15-ую годовщину той ужасной ночи хочется вспомнить всех погибших наших ребят: Акимова А.Ф., Баранова А.И., Бражника В.С., Вершинина Ю.А., Дегтяренко В.М., Коновала Ю.И., Кудрявцева А.Г., Кургуза А.Х., Лелеченко А.Г., Лопатюка В.И., Новика А.В., Перевозченко В.И., Перчу-ка К.Г., Проскурякова В.В., Ситникова А.А., Топтунова Л.Ф., Ходемчу-ка В.И. (могила – 4-ый блок), Шаповалова А.И., Шашенка В.Ф., Бусыгина Г.В., Коваленко А.П., Дятлова А.С., Гашимова М.У…. Не было той ночью паники, халатности и разгильдяйства, не было страха и неквалифицированных действий, как много писалось за эти 15 лет. У всех был немой вопрос в глазах – почему? И каждый делал, что должен, что обязан, что мог, спасали оборудование, тушили возгорания, искали и выносили пострадавших.
Прежде несколько слов о себе. Я профессиональный энергетик-атомщик как по образованию, так и по работе в течение всей моей жизни. В 1970 г. я впервые встретился с Анатолием Степановичем в г. Комсомольске-на-Амуре, куда я приехал работать на Завод им. Ленинского Комсомола после окончания института. В то время на этом заводе строили атомные подводные лодки, и это действительно был флагман советского оборонно -промышленного комплекса.
Вначале нам, молодым специалистам, было не просто тяжело, а казалось невозможным поднять весь объем технического материала, для того чтобы освоить реакторную установку так, как знал ее сам А.С., не хватало не только двенадцати часов работы, но и суббот с воскресеньями, и только время подтвердило его правоту, а мы стали единомышленниками.
Чтобы хоть как-то компенсировать людям нанесенный вред, есть закон о социальной защите пострадавших от воздействия радиации. Когда в 2005 году обсуждалось изменение льгот, люди со всей страны съехались в Москву и собрались на Горбатом мосту, чтобы отстаивать свои права – и отстояли, отмечает ликвидатор.
После школы можно было пойти в училище, техникум или филиал МИФИ – престижного Московского инженерно-физического института. Ольга выбрала профессию медика. Пыталась поступить в медицинский институт – не получилось. Поступила в Кыштымское медицинское училище и ни разу не пожалела о выборе.
Для работы атомной электростанции нужна вода. Ольга работала в цехе тепловых и подземных коммуникаций, из артезианских скважин и колодцев подавали воду на всю станцию, предварительно проводя химический, бактериологический и радиационный анализ. Отделение лаборатории находилось непосредственно в Припяти.
После аварии в городе открылся большой биологический центр от Академии наук, где изучали воздействие радиации на человека, искали способы лечения и методы защиты. Там работала врачом Ангелина Гуськова, которая впоследствии трудилась в шестой клинической больнице в Москве, куда после катастрофы на АЭС везли чернобыльцев.
На встрече одноклассников Оля встретила вернувшегося из армии Сергея Бобинова, между ними вспыхнуло нежное чувство. – Класс у нас был дружным. Низкий поклон классному руководителю за то, что, приезжая в родной город, мы до сих пор встречаемся. Из нашего класса образовались четыре семейные пары, – рассказывает Ольга.
Чернобыльский «самовар»: трагедия тысячелетия
Авария на ЧАЭС произошла тридцать лет назад. На тридцатилетний юбилей трагических событий в Москву Наталья Ходемчук приехать не смогла, что останется на совести тех, кто сделал всё, чтобы поссорить народы Украины и России. Но у родственников есть ещё одно место, куда они всегда пытаются добраться в день рождения дорогого человека (24 марта). Это третий энергоблок, прекративший функционирование только в декабре 2000 года.
Так вот – способен ли был Дятлов к мгновенной, единственно правильной оценке ситуации в момент ее перехода в аварию? Думаю, что не способен. Более того, в нем, видимо, не был в достаточной степени развит необходимый запас осторожности и чувства опасности, столь нужных руководителю атомных операторов. Зато самонадеянности, неуважения к операторам и технологическому регламенту – хоть отбавляй…
Именно эти качества развернулись в Дятлове в полную силу, когда при отключении системы локального автоматического регулирования (ЛАР) старший инженер управления реактором (СИУР) Леонид Топтунов не сумел удержать реактор на мощности 1500 МВт и «упал» до 30 МВт тепловых.
Топтунов совершил грубую ошибку. При такой малой мощности начинается интенсивное отравление реактора продуктами распада (ксенон, йод). Восстановление параметров становится затрудненным или даже невозможным. Все это означало: проведение эксперимента с выбегом ротора срывается, что сразу поняли все атомные операторы, в том числе СИУР Леонид Топтунов, начальник смены блока Александр Акимов. Понял это и заместитель главного инженера по эксплуатации Анатолий Дятлов.
В помещении блочного щита управления четвертого энергоблока создалась довольно-таки драматическая ситуация. Обычно замедленный Дятлов с несвойственной ему прытью забегал вокруг панелей пульта операторов, изрыгая матюки и проклятия. Сиплый тихий голос его обрел теперь гневное металлическое звучание.
– Японские караси! Не умеете! Бездарно провалились! Срываете эксперимент! Мать вашу перемать!
Гнев его можно было понять. Реактор отравляется продуктами распада. Надо или немедленно поднимать мощность, или ждать сутки, пока он разотравится. И надо было ждать… Ах, Дятлов, Дятлов! Не учел ты, что отравление активной зоны идет быстрее, чем ты предполагал. Остановись! Может, и минет человечество Чернобыльская катастрофа…
Но он не желал останавливаться. Метая громы и молнии, носился по помещению блочного щита управления и терял драгоценные минуты. Надо же немедленно поднимать мощность!
Но Дятлов продолжал разряжаться.
СИУР Леонид Топтунов и начальник смены блока Акимов задумались, и было над чем. Дело в том, что падение мощности до столь низких значений произошло с уровня 1500 МВт, то есть с 50-процентной величины. Оперативный запас реактивности при этом составлял 28 стержней (то есть 28 стержней были погружены в активную зону). Восстановление параметров еще было возможно… Технологический регламент запрещал подъем мощности, если падение происходило с 80-процентной величины при том же запасе реактивности, ибо отравление в этом случае идет более интенсивно. Но уж больно близки были значения 80 и 50 процентов. Время шло, реактор отравлялся. Дятлов продолжал браниться. Топтунов бездействовал. Ему было ясно, что подняться до прежнего уровня мощности, то есть до 50 процентов, ему вряд ли удастся, а если и удастся, то с резким уменьшением числа погруженных в зону стержней, что требовало немедленной остановки реактора. Стало быть… Топтунов принял единственно правильное решение.
– Я подниматься не буду! – твердо сказал Топтунов. Акимов поддержал его. Оба изложили свои опасения Дятлову.
– Что ты брешешь, японский карась! – накинулся Дятлов на Топтунова, – После падения с 80 процентов по регламенту разрешается подъем через сутки, а ты упал с 50 процентов! Регламент не запрещает. А не будете подниматься, Трегуб поднимется… – Это была уже психическая атака (Юрий Трегуб – начальник смены блока, сдавший смену Акимову и оставшийся посмотреть, как идут испытания, был рядом). Неизвестно, правда, согласился бы он поднимать мощность. Но Дятлов рассчитал правильно, Леонид Топтунов испугался окрика начальства, изменил своему профессиональному чутью. Молод, конечно, всего 26 лет от роду, неопытен. Эх, Топтунов, Топтунов… Но он уже прикидывал:
«Оперативный запас реактивности 28 стержней… Чтобы компенсировать отравление, придется подвыдернуть еще пять-семь стержней из группы запаса… Может, проскочу… Ослушаюсь – уволят…» (Топтунов рассказал об этом в Припятской медсанчасти незадолго до отправки в Москву.)
Леонид Топтунов начал подъем мощности, тем самым подписав смертный приговор себе и многим своим товарищам. Под этим символическим приговором четко видны также подписи Дятлова и Фомина. Разборчиво видна подпись Брюханова и многих других, более высокопоставленных товарищей…
И все же, справедливости ради, надо сказать, что смертный приговор был предопределен в некоторой степени и самой конструкцией реактора типа РБМК. Нужно было только обеспечить стечение обстоятельств, при которых возможен взрыв. И это было сделано…
Но мы забегаем несколько вперед. Было, было еще время одуматься. Но Топтунов продолжал подъем мощности реактора. Только к 1 часу 00 минут 26 апреля 1986 года ее удалось стабилизировать на уровне 200 МВт тепловых. В этот период продолжалось отравление реактора продуктами распада, дальнейший подъем мощности был затруднен из-за малого оперативного запаса реактивности, который к тому моменту был гораздо ниже регламентного. (По отчету СССР в МАГАТЭ он составлял 6–8 стержней, по заявлению умирающего Топтунова, который смотрел распечатку машины «Скала» за семь минут до взрыва, – 18 стержней.)
Чтобы читателю было понятно, напомню, что под оперативным запасом реактивности понимается определенное число погруженных в активную зону поглощающих стержней, находящихся в области высокой дифференциальной эффективности. (Он определяется пересчетом на полностью погруженные стержни.) Для реактора типа РБМК оперативный запас реактивности принят 30 стержней. При этом скорость ввода отрицательной реактивности при срабатывании аварийной защиты реактора (АЗ) составляет 1в (одну бету) в секунду, что достаточно для компенсации положительных эффектов реактивности при нормальной работе реактора.
Надо сказать, что, отвечая на мои вопросы, начальник смены блока № 4 ЧАЭС В. Г. Смагин рассказал, что минимально допустимое регламентное значение оперативного запаса реактивности реактора 4-го блока составляло 16 стержней. Реально же, как сообщил А. С. Дятлов в своем письме уже из мест заключения, на момент нажатия кнопки «АЗ» – было 12 стержней.
Качественной картины эти сведения не изменяют: реальный оперативный запас реактивности был ниже регламентного. Сам же технологический регламент, испачканный радиоактивностью, был доставлен в Москву, в комиссию по расследованию аварии, и 16 стержней в регламенте обернулись тридцатью стержнями в отчете СССР в МАГАТЭ. Не исключено также, что в регламенте число стержней оперативного запаса реактивности, вопреки рекомендации Института атомной энергии имени И. В. Курчатова, было занижено с 30 до 16 стержней на самой электростанции, что позволяло операторам манипулировать большим количеством стержней регулирования. Возможности по управлению в этом случае вроде бы расширяются, однако вероятность перехода реактора в нестабильное состояние резко возрастает…
Но вернемся к нашему анализу.
Фактически оперативный запас реактивности составлял 6–8 стержней по отчету в МАГАТЭ и 18 стержней по свидетельству Топтунова, что значительно снижало эффективность аварийной защиты реактора, который стал в силу этого малоуправляемым.
Объясняется это тем, что Топтунов, выходя из «йодной ямы», извлек несколько стержней из группы неприкосновенного запаса…
И все же испытания решено было продолжить, хотя реактор был уже фактически малоуправляемым. Видимо, велика была уверенность старшего инженера управления реактором Топтунова и начальника смены блока Акимова – главных ответственных за ядерную безопасность реактора и АЭС в целом. Правда, у них были сомнения, были попытки неподчинения Дятлову в роковой момент принятия решения, но все же главным на фоне всего этого была прочная внутренняя уверенность в успехе. Надежда на то, что не подведет и на этот раз выручит реактор. Была тут, как я уже говорил, и инерция привычного конформистского мышления. Ведь за 35 минувших лет аварий на АЭС, носящих глобальный характер, не было. А о тех, что были, никто и слыхом не слыхивал. Все тщательно скрывалось. Отсутствовал у ребят негативный опыт минувшего. Да и сами операторы были молоды и недостаточно бдительны. Но не только Топтунов и Акимов (они заступили в ночь), но и операторы всех предшествующих смен 25 апреля 1986 года не проявили должной ответственности и с легкой душой пошли на грубое нарушение технологического регламента и правил ядерной безопасности.
Действительно, нужно было полностью потерять чувство опасности, забыть, что главным на АЭС является атомный реактор, его активная зона. Основным мотивом в поведении персонала было стремление быстрее закончить испытания. Я бы сказал, что здесь не было и должной любви к своему делу, ибо таковая обязательно предполагает глубокую вдумчивость, подлинный профессионализм и бдительность. Без этого за управление столь опасным устройством, как атомный реактор, лучше не браться.
Нарушения установленного порядка при подготовке и проведении испытаний, небрежность в управлении реакторной установкой – все это говорит о том, что операторы неглубоко понимали особенность технологических процессов, протекающих в ядерном реакторе. Не все, видимо, представляли специфику конструкции поглощающих стержней…
До взрыва оставалось двадцать четыре минуты пятьдесят восемь секунд…
Подытожим грубейшие нарушения, как заложенные в программу, так и допущенные в процессе подготовки и проведения испытаний:
– стремясь выйти из «йодной ямы», снизили оперативный запас реактивности ниже допустимой величины, сделав тем самым аварийную защиту реактора неэффективной;
– ошибочно отключили систему ЛАР, что привело к провалу мощности реактора ниже предусмотренного программой; реактор оказался в трудноуправляемом состоянии;
– подключили к реактору все восемь главных цирк-насосов (ГЦН) с аварийным превышением расходов по отдельным ГЦН, что сделало температуру теплоносителя близкой к температуре насыщения (выполнение требований программы);
– намереваясь при необходимости повторить эксперимент с обесточиванием, заблокировали защиты реактора по сигналу остановки аппарата при отключении двух турбин;
– заблокировали защиты по уровню воды и давлению пара в барабанах-сепараторах, стремясь провести испытания, несмотря на неустойчивую работу реактора. Защита по тепловым параметрам была отключена;
– отключили системы защиты от максимальной проектной аварии, стремясь избежать ложного срабатывания САОР во время проведения испытаний, тем самым потеряв возможность снизить масштабы вероятной аварии;
– заблокировали оба аварийных дизель-генератора а также рабочий и пуско-резервный трансформаторы, отключив блок от источников аварийного электропитания и от энергосистемы, стремясь провести «чистый опыт», а фактически завершив цепь предпосылок для предельной ядерной катастрофы…
Все перечисленное обретало еще более зловещую окраску на фоне ряда неблагоприятных нейтронно-физических параметров реактора РБМК, имеющего положительный паровой эффект реактивности 2в (две беты), положительный температурный эффект реактивности, а также порочную конструкцию поглощающих стержней системы управления защитой реактора (сокращенно СУЗ).
Дело в том, что при высоте активной зоны, равной семи метрам, поглощающая часть стержня имела длину пять метров, а ниже и выше поглощающей части находились метровой длины полые участки. Нижний же концевик поглощающего стержня, уходящий при полном погружении ниже активной зоны, заполнен графитом. При такой конструкции находящиеся вверху стержни регулирования при вводе их в реактор входят в активную зону вначале нижним графитовым концевиком, затем в зону попадает пустотелый метровый участок и только после этого поглощающая часть. Всего на Чернобыльском 4-м энергоблоке 211 поглощающих стержней. По данным отчета СССР в МАГАТЭ – 205 стержней находились в крайнем верхнем положении, по свидетельству СИУРа Топтунова вверху находилось 193 стержня. Одновременное введение такого количества стержней в активную зону дает в первый момент всплеск положительной реактивности из-за обезвоживания каналов СУЗ, поскольку в зону вначале входят графитовые концевики (длина 5 метров) и пустотелые участки метровой длины, вытесняющие воду. Всплеск реактивности достигает при этом половины беты и при стабильном, управляемом реакторе не страшен. Однако при совпадении неблагоприятных факторов эта добавка может оказаться роковой, ибо потянет за собой неуправляемый разгон.
Возникает вопрос: знали об этом операторы или находились в святом неведении? Думаю, отчасти знали. Во всяком случае, обязаны были знать. СИУР Леонид Топтунов в особенности. Но он молодой специалист, знания не вошли еще в плоть и кровь…
А вот начальник смены блока Александр Акимов мог я не знать, потому что СИУРом никогда не работал. Но конструкцию реактора он изучал, сдавал экзамены на рабочее место. Впрочем, эта тонкость в конструкции поглощающего стержня могла пройти мимо сознания всех операторов, ибо впрямую не связывалась с опасностью для жизни людей. А ведь именно в образе этой конструкции и притаились до времени смерть и ужас Чернобыльской ядерной катастрофы.
Думаю также, что вчерне конструкцию стержня представляли Брюханов, Фомин и Дятлов, не говоря уже о конструкторах-разработчиках реактора, но вот не подумали, что будущий взрыв спрятался в каких-то концевых участках поглощающих стержней, которые являются наиглавнейшей системой защиты ядерного реактора. Убило то, что должно было защитить, потому и не ждали отсюда смерти…
Но ведь конструировать реакторы надо так, чтобы они при непредвиденных разгонах самозатухали. Это правило – святая святых конструирования ядерных управляемых устройств. И надо сказать, что водо-водяной реактор Нововоронежского типа отвечает этим требованиям.
Да, ни Брюханов, ни Фомин, ни Дятлов не довели до своего сознания возможность такого развития событий. А ведь за десять лет эксплуатации АЭС можно дважды закончить физико-технический институт и до тонкостей освоить ядерную физику. Но это в случае, если по-настоящему изучать и болеть душой за дело, а не почивать на лаврах…
Тут читателю надо коротко пояснить, что атомным реактором возможно управлять только благодаря доле запаздывающих нейтронов, которая обозначается греческой буквой в (бета). По правилам ядерной безопасности скорость увеличения реактивности безопасна при 0,0065 в, эффективное в каждые 60 секунд. При избыточной реактивности, равной уже 0,5 в, начинается разгон на мгновенных нейтронах…
Те же нарушения регламента и защит реактора со стороны оперативного персонала, о которых я говорил выше, грозили высвобождением реактивности, равной по меньшей мере 5 в, что означало фатальный взрывной разгон.
Представляли всю эту цепочку Брюханов, Фомин, Дятлов, Акимов, Топтунов? Первые двое наверняка всей этой цепочки не представляли. Последние трое – теоретически должны были знать, практически, думаю, нет, что подтверждают их безответственные действия.
Акимов же вплоть до самой смерти 11 мая 1986 года повторял, пока мог говорить, одну мучившую его мысль:
– Я все делал правильно. Не понимаю, почему так произошло.
Все что говорит еще и о том, что противоаварийные тренировки на АЭС, теоретическая и практическая подготовка персонала велись из рук вон плохо, и в основном в пределах примитивного управленческого алгоритма, не учитывающего глубинные процессы в активной зоне атомного реактора в каждый данный оперативный отрезок времени.
Возникает вопрос – как же докатились до такой размагниченности, до такой преступной халатности? Кто и когда заложил в программу нашей судьбы возможность ядерной катастрофы в Белорусско-Украинском Полесье? Почему именно уран-графитовый реактор был выбран к установке в 130 километрах от столицы Украины Киева?
Вернемся на пятнадцать лет назад, в октябрь 1972 года, когда я работал заместителем главного инженера на Чернобыльской атомной станции. Уже в то время у многих возникали подобные вопросы.
В один из дней октября 1972 года мы с Брюхановым поехали на газике в Киев по вызову тогдашнего министра энергетики Украинской ССР А. Н. Макухина, который и выдвинул Брюханова на пост директора Чернобыльской АЭС. Сам Макухин по образованию и опыту работы – теплоэнергетик.
По дороге в Киев Брюханов сказал мне:
– Не возражаешь, если выкроим часок-другой, прочтешь министру и его замам лекцию об атомной энергетике, о конструкции ядерного реактора? Постарайся популярнее, а то они, как и я, в атомных станциях мало понимают…
– С удовольствием, – ответил я.
Министр энергетики Украинской ССР Алексей Наумович Макухин держался очень начальственно. Каменное выражение на прямоугольном лице отпугивало. Говорил отрывисто. Речь самоуверенного прораба.
Я рассказал собравшимся об устройстве Чернобыльского реактора, о компоновке атомной станции и об особенностях АЭС данного типа.
Помню, Макухин спросил:
– На ваш взгляд, реактор выбран удачно или.? Я имею в виду – рядом все же Киев…
– Мне думается, – ответил я, – для Чернобыльской АЭС больше подошел бы не уран-графитовый, а водо-водяной реактор Нововоронежского типа. Двухконтурная станция чище, меньше протяженность трубопроводных коммуникаций, меньше активность выбросов. Словом, безопасней…
– А вы знакомы с доводами академика Доллежаля? Он ведь не советует выдвигать реакторы РБМК в Европейскую часть страны… Но вот что-то неотчетливо аргументирует этот свой тезис. Вы читали его заключение?
– Читал… Ну что я могу сказать… Доллежаль прав. Выдвигать не стоит. У этих реакторов большой сибирский опыт работы. Они там зарекомендовали себя, если можно так выразиться, с «грязной стороны». Это серьезный аргумент…
– А почему же Доллежаль не проявил настойчивость в отстаивании своей идеи? – спросил Макухин.
– Не знаю, Алексей Наумович, – развел я руками, – видимо, нашлись силы помощнее академика Доллежаля…
– А какие же у Чернобыльского реактора проектные выбросы? – уже озабоченней спросил Макухин.
– До четырех тысяч кюри в сутки.
– А у Нововоронежского?
– До ста кюри в сутки. Разница существенная.
– Но ведь академики… Применение этого реактора утверждено Совмином… Анатолий Петрович Александров хвалит этот реактор как наиболее безопасный и экономичный. Вы, товарищ Медведев, сгустили краски. Но ничего… Освоим… Не боги горшки обжигают… Эксплуатационникам и предстоит организовать дело так, чтобы наш первый украинский реактор был чище и безопасней Нововоронежского…
В 1982 году А. Н. Макухин был переведен на работу в центральный аппарат Минэнерго СССР на должность первого заместителя министра по эксплуатации электростанций и сетей.
14 августа 1986 года, уже по итогам Чернобыльской катастрофы, решением Комитета партийного контроля при ЦК КПСС за непринятие должных мер по повышению надежности эксплуатации Чернобыльской АЭС первому заместителю министра энергетики и электрификации СССР А. Н. Макухину был объявлен строгий партийный выговор без снятия с работы.
А ведь еще тогда, в 1972 году, можно было сменить тип Чернобыльского реактора на водо-водяной и тем самым резко уменьшить возможность того, что случилось в апреле 1986 года. И слово министра энергетики УССР было бы здесь не последним.
Следует упомянуть еще об одном характерном эпизоде. В декабре 1979 года, уже работая в Москве, в атомостроительном объединении Союзатомэнергострой, я выехал с инспекционной поездкой на Чернобыльскую АЭС для контроля хода строительства 3-го энергоблока.
В работе совещания атомостроителей принимал участие тогдашний первый секретарь Киевского обкома КПУ Владимир Михайлович Цыбулько. Он долго молчал, внимательно слушая выступавших, затем сам выступил с речью. Его обожженное лицо со следами келлоидных рубцов (во время войны он был танкистом и горел в танке) густо покраснело. Он смотрел в пространство перед собой, не останавливая взгляд на ком-либо, и говорил тоном человека, не привыкшего к возражениям. Но в голосе его проскакивали и отеческие нотки, нотки заботы и добрых пожеланий. Я слушал и невольно думал о том, как легко непрофессионалы в атомной энергетике готовы разглагольствовать о сложнейших вопросах, природа которых им неясна, готовы давать рекомендации и «управлять» процессом, в котором ровным счетом ничего не смыслят.
– Посмотрите, товарищи, какой прекрасный город Припять, глаз радуется, – сказал первый секретарь Киевского обкома, делая частые паузы (перед тем речь на совещании шла о ходе строительства третьего энергоблока и о перспективах строительства всей АЭС). – Вы говорите – четыре энергоблока. А я скажу так – мало! Я бы построил здесь восемь, двенадцать, а то и все двадцать атомных энергоблоков. А что?! И город вымахнет до ста тысяч человек. Не город, а сказка… Вы имеете прекрасный обкатанный коллектив атомных строителей и монтажников. Чем открывать площадку на новом месте, давайте строить здесь…
Спустя 20 лет после аварии, за проявленное личное мужество и отвагу в первые часы после аварии на четвертом энергоблоке Чернобыльской АЭС, Указом Президента Украины 1156/2008 от 12.12.2008г. Топтунов Леонид Федорович был посмертно награжден орденом «За мужество» III степени.
В ночь 26 апреля, когда испытывали новую систему безопасности, разработанную проектными институтами, требовалось проверить, хватит ли энергии останавливающихся турбогенераторов для снабжения электроэнергией насосов охлаждения реактора, если АЭС вдруг останется без электричества. Позже писали, что Леонид Топтунов, который в ту ночь был за пультом, в ходе снижения мощности реактора «провалил» ее с 500 до 30 МВт. Он упустил момент, когда надо было перейти с регуляторов большой мощности на регуляторы малой. Это правда. Но по проекту такой переход должна была осуществлять автоматика, а не человек. И таких недоработок в системе было много. Так, аварийная защита реактора, кнопка-«тормоз», которую нажал Топтунов, когда реактор начал самопроизвольно разгоняться, сработала как запал!
В г.Ленинске прошло его детство, там же он пошел в школу. Рос любознательным, послушным мальчиком. Рано научился читать. Знал наизусть много стихов. В школу пошел с большой охотой. В г.Ленинске закончил 5 классов, а с 6 по 10 классы учился в Таллинне, любил математику, физику.
Медицинское Обследование Чернобыльцев 2022
Если ПЭВМ работают в спектре, который в новом порядке указан как основание для медосмотра, то его придется проводить вне зависимости от времени работы для всех пользователей ПЭВМ. Сведения о спектре частот, воздействующем на работника, можно получить из эксплуатационной документации на оргтехнику и результатов производственного контроля за условиями труда.
12. Вдовам ЛПА на ЧАЭС необходимо письменно обратиться в группу учета ликвидаторов последствий аварии на ЧАЭС районного отдела социальной защиты для оформления удостоверения «Вдова участника ЛПА на ЧАЭС». Основание: Совместные приказы МЧС РФ № 727, Минздрава РФ № 83 и Минфина РФ № 165н от 08.12.2006 г. с учетом последней редакции «Об утверждении порядка и условий оформления и выдачи гражданам удостоверений участника ликвидации последствий катастрофы на ЧАЭС», п. 5. Это можно сделать одновременно с обращением (письменным) за пособием на погребение. Заключение МЭС необязательно. ПРИМЕЧАНИЕ. Если у умершего чернобыльца было удостоверение «Ветеран военной службы», то за пособием на погребение лучше обратиться в Военный Комиссариат, там сумма больше. Согласно Постановлению Правительства РФ № 460 от 6 мая 1994 г «О нормах расходов денежных средств на погребение…» они переведут на счет любого банка, который у вас имеется, 16258 рублей (такова сумма на сегодняшний день 26.03.2022 г. и она индексируется). Для этого нужно предъявить копии всех имеющихся документов. Так же нужно предъявить сумму расходов, затраченных на Ритуальные услуги. Например, в Рязани в фирме по оказании Ритуальных услуг выдают расходный чек на специальном бланке для Чернобыльцев для предъявления в Военкомат. Деньги перечисляют на банковский счет (вдовы или родственника) в течение 3-х месяцев. Так же в течение 3-х лет после кончины чернобыльца Военный Комиссариат гарантирует перечисление денежных средств на сумму 28099 рублей (по состоянию на 26.03.2022 г., тоже индексируется) на Памятник либо на банковский счет вдовы (родственника), либо безналичным расчетом на счет фирмы изготовителя. Затем представитель военкомата проверяет на кладбище затраченные средства. Одновременно пособие на погребение и в Военкомате и в Собесе недопустимо. Только на выбор одно.
После получения медицинской организацией поименного списка, она составит календарный план и отправит его на согласование с руководителем компании. Утверждение календарного плана – обязанность медорганизации. Работодатель обязан в течение 10 рабочих дней ознакомить персонал с согласованным планом.
13. Семьям, потерявшим кормильца вследствие Чернобыльской катастрофы, выплачивается единовременная компенсация в размере 26046,47 рублей (в 2022 году), родителям погибшего — в размере 13023,27 рублей (в 2022 г.). (Часть 4 Статьи 39). Суммы ежегодно индексируются. ПРИМЕЧАНИЕ. Эти суммы выплачиваются только при наличии заключения МЭС.
Согласно Постановлению Совета Министров Республики Беларусь №9 от 11.01.2022 г. Гомель (Гомельская область, Гомельский район) относится к следующей зоне: Зона проживания с периодическим радиационным контролем — территория с плотностью загрязнения почв цезием-137 от 1 до 5 Ки/км2 либо стронцием-90 от 0,15 до 0,5 Ки/км2 либо плутонием-238, 239, 240 от 0,01 до 0,02 Ки/км2, и где среднегодовая эффективная доза облучения населения не должна превышать 1 милиЗиверт (мЗв) в год. Согласно предыдущему Постановлению Совета Министров Республики Беларусь №132 от 01.02.2022 г. Гомель относил(а)ся к той же самой зоне.
Спасибо. Надеюсь на ответ.
С уважением Сергей,
Ленинградская область».
«Здравствуйте, Галина!
1. Кто имеет право на данные путёвки расписано в письмах Мизравсоцразвития РФ и Минздрава РФ (прикреплены).
2. Обращаться надо в Департамент (Комитет, Министерство) здравоохранения области (края, республики).
3. Обращаться за 6 месяцев до предполагаемого заезда. К заявлению прилагаете справку о нуждаемости в санаторно-курортном лечении, копию удостоверения, снилс, полис ОМС. В некоторых субъектах ещё требуют выписку из медицинской карты с полным клиническим диагнозом. но это не законно.
4. Приказ МЗСР РФ от 27.03.2009 № 138н (в ред. приказа от 12.05.2010 № 374н). Плюс прикреплённые письма.
Вот что я ответил Галине Рябовой на её вопрос:»Здравствуйте Виктор!
Виктор, Вы пишите (30.01. на сайте Н. Коваленко), что в Костромской области департамент здравоохранения без всяких проблем выдает путевку в санаторно-курортное учреждение Минздрава РФ, выделяемую через органы здравоохранения субъектов РФ.
Если Вам не трудно, просветите меня в этом вопросе, в частности:
1. кто имеет право на такую путевку( например, имею ли я на нее право — УЛПА в 1987 году, инвалидность связана с ЧАЭС, от набора социальных услуг не отказывался);
2. куда надо обращаться;
3. какие условия необходимо соблюсти, ну, и т.д.;
4. существует ли какой-либо регламентирующий документ.
Прикреплённые письма:
1. Письмо Минздравсоцразвития РФ от 06.10.2009 N 14-5/10/2-7814″О направлении взрослых и детей на санаторно-курортное лечение в санаторно-курортные учреждения, находящиеся в ведении Минздравсоцразвития России».
2. ПИСЬМО МИНИСТЕРСТВО ЗДРАВООХРАНЕНИЯ И СОЦИАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ от 23 октября 2009 г. № 14-5/10/2-8382.
3. Письмо Минздравсоцразвития РФ от 29.05.2009 N 14-5/10/2-4265″О направлении детей на санаторно-курортное лечение в санаторно-курортные учреждения, находящиеся в ведении Минздравсоцразвития России».
три других письма в формате PDF»
